ЗНАЛ ЛИ ДИАВОЛ, КТО ПЕРЕД НИМ, ИСКУШАЯ ХРИСТА В ПУСТЫНЕ?

temptation-of-christ-1872Всем нам известна история о том, как сатана после сорокадневного поста Господа в пустыне, приступает к Нему с искусительными вопросами. И все эти искушения Господь отражает. Зачем диаволу было пытаться искусить Самого Бога, и мог ли лукавый не знать, Кто перед ним находится?

Вопрос о том, знал ли диавол, что Иисус Христос есть истинный Бог, или принимал его за кого-то еще: великого праведника, пророка, учителя – как отдельно исследуемая тема у святых отцов никогда не поднимался. Не задавались специально святые отцы этим вопросом, по той причине, что вера диавола не играет какого-либо значения в контексте человеческой сотериологии. Напротив, отцам было важно уяснить для самих людей, что пришедший в мир человек Иисус был истинным Богом, потому что в этом и заключалась суть спасения человека. Вера в Иисуса Христа как в истинного Бога, пришедшего во плоти, была тем камнем преткновения, о который спотыкались умы ересиархов.

Предлагаем статью со студенческого журнала  «Академический Летописец» на тему «Сокрыл ли Господь от диавола Свое Божество под покровом телесности?».

Мысли отцов Церкви на эту тему связаны с жертвой Христовой

aoga

Автор статьи студент ІІІ курса КДА священник Игорь Подлеснюк

Но это не означает, что отцы никогда не задавались этим вопросом. Мысли некоторых из них по этому поводу были высказаны в контексте рассмотрения другой, более важной темы, связанной с жертвой Христовой. Иные отцы высказывали свои соображения в словах, произнесенных на великие христианские праздники, еще иные, отвечая на отдельные вопросы, лишь вскользь прилагали свои мысли касательно этой области. Что же касается источника святоотеческого богомудрия – Священного Писания, то оно, к сожалению, не дает конкретного ответа. Скорее Библия содержит противоречивые свидетельства, тезисного или контекстуального характера, анализ которых мы попытаемся провести. Также важным для нас есть литургическое наследие, ведь церковная гимнография является одной из форм фиксации богословского предания.

Зачем сатане было нужно искушать Христа, если он наверняка должен был хорошо понимать, что Бога невозможно искусить?

Одно из первых мест Священного Писания, в котором мы находим хоть какие-то указания на свидетельство того, что диавол знал или не знал Божества Иисуса Христа, является Евангельский рассказ об искушении Господа в пустыне. Об этом событии из жизни Иисуса Христа совместно повествуют евангелисты Матфей и Лука (Мф. 4,1-11; Лк. 4,1-13). Сами рассказы вполне идентичны, разнятся лишь последовательностью искушений. Это место особо важно, потому что тут с Иисусом Христом в диалог вступает сам сатана. И уже из характера разговора можно сделать определенные выводы о ведении или неведении сатаной Божественной природы. Но прежде чем приступить к разбору текста, нужно уяснить несколько вопросов. Первый аргумент, который выдвигают приверженцы теории не ведения диаволом Божественной природы Христа (назовем еетеорией неведения, а противоположную ей – теорией ведения) в адрес своих противников, заключается в постановке вопроса: зачем сатане было нужно искушать Христа, если он наверняка должен был хорошо понимать, что Бога невозможно искусить? Однажды Денница уже усомнился в Божественном  всесилии, результатом чего стала всем нам известная история. Тогда, будучи высшим из всех ангелов, он имел возможность непосредственно созерцать Бога, осознавать его всемогущество, но и это его не остановило, и он, надеясь на невозможное, предпринял бессмысленное действие, получив важный урок. Отказать сатане в введении всемогущества Божия вполне допустимо, но было бы не разумно утверждать, что сатана не обладает памятью, что он попытается сделать в союзе с меньшим количеством уже падших духов на земле, то, что ему не удалось сделать на небе, окруженным множеством подчиненных ему ангелов. Утверждение в том, что лукавый не обладает памятью, противоречит церковному преданию, зафиксированному в многочисленных житиях святых, творениях святых отцов. Итак, если диавол помнит о своем бессмысленном поступке, если он понимает, что вторая попытка заведомо приговорена на ту же участь, зачем он искушает Господа?

Противники же теории ведения настаивают на том, что как когда-то сатана проявил свое безумие, восстав против Господа, так и сейчас он вновь, возможно уже даже не надеясь на победу, пытается нанести Господу хоть и не смертельные, но все же раны. Для наглядного уяснения часто рисуется образ, в котором Господь изображается как человек, а диавол как не опасное кусачее животное (к примеру, собака), которое зная, что не сможет одолеть, все же в порыве безумия доставляет укусы человеку.

Евангельская история искушения Христа в пустыне

Теперь вернемся к тексту Евангелия. Это всем нам известная история о том, как сатана, после сорокадневного поста Господа в пустыне, приступает к Нему с искусительными вопросами. Первое искушение сатаны заключается в том, чтобы алчущий Христос претворил Себе камни в хлебы. Святитель Иоанн Златоуст толкует это место так: «После того как [диавол] слышал уже голос, снишедший с неба и свидетельствующий: сей есть Сын Мой возлюбленный (Мф. 3, 17), слышал столь же славное о Нем свидетельство Иоанново, искуситель вдруг видит Его алчущим. Это приводит его в недоумение: припоминая сказанное об Иисусе, он не может поверить, чтобы это был простой человек; с другой стороны, видя Его алчущим, не может допустить, чтобы это был Сын Божий. Находясь в таком недоумении, он приступает к Нему со словами сомнения. И, как некогда, приступив к Адаму, выдумал то, чего совсем не было, чтобы узнать истину, так и теперь, не зная ясно неизреченного таинства воплощения, и того, кто пред ним, коварно сплетает новые сети, чтобы, таким образом, узнать сокровенное и остававшееся в неизвестности» (Толкование на святого Матфея Евангелиста. Беседа XIII).

Здесь особого внимания заслуживают выражения: «Находясь в таком недоумении», а также «не зная ясно неизреченного таинства воплощения и того, кто пред ним».

Таким же образом, диавол приступает ко Христу во второй и третий раз. Важным представляется замечание свт. Иоанна Златоуста касательно этих двух искушений. Он говорит: «Однако Христос и после этих слов не открывает Себя, но все еще говорит с ним как человек; слова: не о хлебе единем жив будет человек, и: не искусиши Господа Бога твоего еще не обнаруживали ясно, кто Он, но показывали в Нем простого человека».

Хотя святитель и говорит, что Христос Своими двумя первыми ответами не открывал Своего Божества, но вместе с тем он и не утверждает, что когда Христос сказал «отойди от Меня, сатана» (Мф.4,10) (третий ответ), диавол действительно понял, Кто перед ним.

Каждую свою новую попытку сатана предпринимает с постановки вопроса, предваряемого вопросительной фразой: «если Ты Сын Божий…». Тот же святитель Иоанн, разъясняя это место Священного Писания, говорит, что подобно тому как тогда словами: «в оньже аще день снесте, отверзутся очи ваши» (Быт. 3, 5) он клеветал на Бога, желая этим показать, что они (Адам и Ева) обмануты, обольщены и нимало не облагодетельствованы, так и теперь старается внушить то же самое, и как бы говорит: напрасно Бог назвал Тебя Сыном Своим, Он ввел Тебя в обольщение этим даром, если же это не так, то покажи нам божественную Свою силу.

Слова святителя «покажи нам божественную Свою силу» – указывают на то, что жаждущий увидеть Божественную силу никак не мог видеть ее источника, т.е. Божества Христа.

На вопрос, который был поднят несколькими абзацами выше, касательно того, зачем же диавол искушает Господа, святитель Иоанн Златоуст дает следующий ответ: «Дьявол говорил это (искушения – свящ. И.П.) не для того, чтобы самому уверовать, но чтобы, как он думал, обличить Христа в неверии, так как и прародителей он обольстил таким же образом, и обнаружил, что они мало имели веры к Богу». Попыткаобличить в неверии не указывает ли на отсутствие истинного ведения диавола, т.к. можно ли пытаться обличить в неверии Бога в Самого Себя?

Оканчивается Евангельский рассказ тем, что когда Христос отразил все искушения диавола, к Нему приступили Ангелы. У евангелиста Луки (4,13) содержится интересное дополнение о том, что после всех искушений “диавол отошел от Него до времени”. На вопрос, что это означает, и до какого времени отошел лукавый, преподобный Максим Исповедник отвечает, что сатана отошел до времени крестного страдания, дабы как он полагал, ему удалось с помощью искушений … найти в Господе какое-либо [проявление] человеческих страстей. У преподобного Максима здесь нет прямого ответа на исследуемый вопрос, но смысл его слов о том, что диавол посредством крестных страданий будет пытаться победить Господа, скорее всего, указывает на его восстание против человека, нежели против Бога.

Теория обманутого обманщика

В христианстве присутствует богословская точка зрения, которая носит название теория обманутого обманщика. Согласно ей, диавол, будучи человекоубийцем от начала (Ин. 8, 44), обманом уловив первых людей в раю, был обманут Самим Иисусом Христом, когда сокрывшись под видом смертного человеческого тела, поразил диавола Своим Божеством. Сама теория никогда не возводилась в ранг догмата и не претендует на место абсолютной истины, но, вместе с тем, она имеет довольно сильную аргументацию. Например, 27 стих 17 Псалма, определяя отношение между Богом и человеком, дословно звучит так: «С милостивым Ты поступаешь милостиво, с мужем искренним – искренно, с чистым – чисто, а с лукавым – по лукавству его». Если Господь с лукавым человеком поступает по лукавству его, то тем более, не имеет ли Он права так поступать с тем, кто отец лжи (Ин. 8, 44). Зачастую богословы, не исповедующие данную теорию, справедливо замечают, что Бог являетсяистиной (Ин. 14,6), что в Нем нет неправды (Ин. 7,18), и что Он неспособен на поступки, которые свойственны падшим духам и падшим человекам. Но здесь хитрость со стороны Бога не нужно понимать как обман в строгом смысле, скорее, по мнению свт. Афанасия Великого, это военный маневр: «Тот, кто видит, что его неприятель в страхе убегает, притворяется слабым, чтобы вовлечь неприятеля в бой: бегущий, клюнув на притворную слабость, уверенно переходит в наступление, а могучий атлет, который завлек неприятеля притворной слабостью, тут и побеждает его своей силой. Так и Господь, завлекши [дьявола] человеческой слабостью, в борьбе против врага укрепил человеческие силы своей [Божественной] мощью» (Афанасий Великий, святитель. О страстях и кресте Господа. 14).

Святитель Григорий Нисский на недоумение о том, возможно ли Богу обманывать, говорит, что у кого перед глазами истина, тот согласится, что это-то именно всего более и было свойственно справедливости и премудрости (см. подробней: Несмелов Виктор. Догматическая система Григория Нисского).

Папа Лев Великий, говоря о возможности применения Богом хитрости к диаволу, утверждает:«Не потерял бы, конечно, [диавол] первоначальной власти над человеческим родом, если бы не был побежден тем (обманом – свящ. И.П.), чем некогда поработил людей» (Слово на Рождество Христово).

 А Ориген прямо говорит, что жизнь Спасителя еще с самого момента Его пришествия на землю, являла собой, по отношению к диаволу, целую цепь обманов: «От князя мира сего скрыта была девственность Марии: скрыта благодаря Иосифу, скрыта благодаря их супружеству; скрыта, поскольку дьявол думал, что Мария имела мужа. Если бы она не имела супруга и, как думал дьявол, мужа, то Христа нельзя было бы скрыть от князя мира сего. Дьявол тут же бы заподозрил: как она, если не спала с мужем, вдруг забеременела? Значит, Он зачат от Бога, значит, его природа выше человеческой» (Гомилия VI на Евангелие от Луки).

Этого же мнения придерживается другой западный отец – святитель Лев Великий папа Римский, который в своем слове на Рождество Христово утверждает, что Христос во время своего рождения скрыл Божественную силу под покровом нашей немощи; осмеяна была хитрость беспечного врага, который решил, что Рождество Младенца, предназначенное для спасения человеческого рода, так же подвластно ему, как и появление на свет всех [остальных] рождающихся… и, зная, до какой степени отравлена человеческая природа, никоим образом не поверил, что первородного греха избежал Тот, Которого по стольким признакам распознал как смертного».

Самого же Оригена в некотором смысле можно даже считать родоначальником этой теории. Кратко в резюмированном виде у профессора Казанской духовной академии Виктора Несмелова она изложена следующим образом: «В своем воплощении Он сокрыл от диавола Свою Божественную силу, так что диавол рассчитывал было сделать Его своим рабом, тем как Христос победил его самого» (Несмелов Виктор. Догматическая система Григория Нисского). Свое развитие оригеновская теория получила у другого, уже упомянутого нами, святого отца-каппадокийца Григория Нисского. Так же как и Ориген, святой Григорий рассматривал ее в контексте Жертвы Христовой. По его мнению, Сын Божий воплотился для того, чтобы диавол не узнал Его и счел за простого человека. Которого он сможет легко удержать в своей власти… Диавол не знал, что это Бог; он судил по плоти и думал, что смертью победит Искупителя людей, но жестоко обманулся: «проглотив приманку плоти, он пронзается удою Божества» (Несмелов Виктор. Догматическая система Григория Нисского).

Подобный образ приманки приводит западный отец Исидор Севильский. По его мнению, обманут диавол смертью Господа, как птичка. Где человеческая природа Христа – приманка, а Божественная – ловушка для птички – дьявол (Сентенции. Lib. I, сар. XIV. 10-13).

Митрополит Иларион (Алфеев) также усматривает в огласительном слове святителя Иоанна Златоуста, читаемого на Пасхальной утрени, мотивы того, что диавол обманулся: «ад был “осмеян” Воскресением Христа и “попался” на том, что не заметил под видимым человеком невидимого Бога» и далее приводит выдержку из гомилии святителя Иоанна «ад огорчился, встретив Тебя долу: огорчился, потому что упразднился, огорчился, потому что был осмеян… Принял тело – и коснулся Бога, принял землю – и встретил небо, принял, что видел – и попался в том, чего не видел» (Иларион (Алфеев), митрополит. Таинство веры).

В добавок ко всему вышеизложенному можно еще привести доказательство из литургического предания Церкви. Так, в Минее на праздник Пятидесятницы в одной из коленопреклонных молитв содежатся такие слова: «начало злобнаго и глубиннаго змия богомудростным льщением (т.е. обманом) уловил».

Теперь вполне справедливо было бы привести аргументы противников теории ведения, так как и они заслуживают должного внимания. Одно из главнейших утверждений о том, что Бог не может прибегать к обману в какой-либо форме, потому что это противно самой Его сущности, было уже изложено выше. Вторым веским замечанием выступают слова Новозаветного Священного Писания, где падшие духи открыто исповедуют Иисуса Христа Богом: И вот, они (бесы – свящ. И.П.) закричали: что Тебе до нас, Иисус, Сын Божий? пришел Ты сюда прежде времени мучить нас (Мф. 8, 29); оставь! что Тебе до нас, Иисус Назарянин? Ты пришел погубить нас! знаю Тебя, кто Ты, Святый Божий (Мк. 1, 24); оставь; что Тебе до нас, Иисус Назарянин? Ты пришел погубить нас; знаю Тебя, кто Ты, Святый Божий (Лк. 4, 34), а также Лк. 4, 41, Лк. 8, 28, Мк. 1, 24, Мк. 3, 11, Мк. 5, 7.

Из всего следует вопрос: если духи знали, что Иисус Христос – истинный Бог, то как это могло быть сокрыто от диавола?

Вряд ли вполне обоснованным и тем самым веским можно считать ответ по этому поводу Оригена, который полагал, что «демон, в котором меньше зла, узнал Спасителя; тому же, кто всех превзошел в злодеяниях, не дано узнать Сына Божьего» (Гомилия VI на Евангелие от Луки).

Тот же свт. Иоанн Златоуст, размышляя об искушении Господа в пустыне, называет полезными (т.е. истинными, верными) свидетельства бесов, когда они возвещали, «что Он Сын Божий». А один из столпов теории ведения – свт. Григорий Нисский, по слову профессора Виктора Несмелова, «соглашался, что Спаситель вовсе не был неизвестен бесовской силе, потому что демон открыто говорил: вем тя, кто еси, Святый Божий (Мк. 1, 24)».

Выводы

Исходя из данных доводов, вполне логичным было бы сделать вывод о том, что миру падших духов, а, следовательно, и сатане, была открыта некая часть Божественной силы Христа, которая проявляясь сквозь кенозис (зрак раба), скорее всего просто давало понять сатане, что перед ним непростой человек, Который обладает силой, доселе еще невиданной на земле.

Также представляется немаловажным вопрос о том, зачем диаволу нужно было стремиться и тем более ускорять смерть Господа? Ведь если диавол знал, что Христос есть Бог, то, следовательно, Его смерть либо невозможна, либо попытка ее достичь послужит причиной разрушения царства диавола? А если сатана доподлинно не знал, Кто перед ним, то тогда вполне логичными оказываются его действия направленные на умерщвление Иисуса Христа, которое и означало бы победу над Богом в борьбе за человечество. Весьма логичным соображением по этому поводу кажутся выводы западного отца, основателя средневекового энциклопедизма Исидора Севильского: «Хотя дьявол не знал порядка нашего освобождения, он тем не менее знал, что для спасения людей пришел Христос. Однако дьявол не знал, что Христос выкупит нас своей смертью, а потому и убил Его. Ибо если бы дьявол знал, что Христос выкупит нас смертью, он Его никогда бы не убил» (Сентенции. Lib. I, сар. XIV. 10-13).

Таким образом, несмотря на разные мнения по поводу вышеподнятого вопроса, можно с большой долей уверенности сказать, что сonsensus patrum в отрицательном ответе: диавол не знал, что перед ним именно Бог во плоти, а не просто великий пророк, учитель или праведник.

Академический Летописец” №2, 2014г. Стр. 44-49

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *